В ходе исполнения своих обязанностей арбитражного управляющего сталкивался с практикой доведения компаний до несостоятельности. В 99% — это неисполнение контрактных обязательств. Когда разбирался с проблемой — оказывалось, что причиной был элементарный сбой базисных процессов. До какого-то времени я даже и не подозревал, что внутренняя и внешняя хозяйственная деятельность компаний в мировой практике называется проектной деятельностью. И более того, имеется стандарт на такую деятельность, разработанный американским институтом PMI, которая открыто представила методы, позволяющие снизить риски бизнеса, часто возникающие при наложении бизнес процессов на один исполнительский ресурс.
Как много бы я отдал тогда, когда управлял банкротами, чтобы рискнуть выйти в оздоровление или внешнее управление.
Не буду говорить кто и при каких обстоятельствах, но как-то столкнулся со странной попыткой подкупа. Как-то, в один из дней, когда вёл заседание кредиторов, со мной связался человек, который представился заинтересованным в решении вопроса вывести банкротящуюся компанию в оздоровление. Мы назначили встречу. Он тихо присел в кресло, медленно потянулся куда-то вниз и достал свёрток, сказав, что это часть средств на отступление и что он бы хотел вложиться в оздоровление. Не буду судить, какие причины подвигли его это сделать, но подозреваю, что явно не из-за альтруизма. На вопрос, смогу ли я восстановить предприятие в прежнем виде и не дать развалиться окончательно, мне пришлось честно ответить, что нет. В тот момент, я четко осознавал, что механизмы управления, которыми меня снабдил Федеральный закон о банкротстве не совершенны и во многом увязаны с риском остаться самому же управляющему в должниках перед остальными кредиторами. И самое главное, что в тот момент я не имел целостного представления о методах решения. И ещё, мне пришлось отказаться по причине банального отсутствия нужной компетенции, т.к. не были сформированы общие принципы решения проблем на платформе проектного управления как стандартов.
В продолжение темы, думаю, что время использования наработанной практики проектного управления решения проблем наступило. И не потому, что им так пристально заинтересовано государство, а потому, что пришло другое время — время выживания в условиях ограниченных ресурсов и времени.
Андрей Хангажеев, эксперт RSDC Group